Я незрячий: вот как учусь в университете и пользуюсь прило­жениями

В России до 450 тысяч людей c инвалидностью по зрению — и я один из них.

Я не вижу с детства и постоянно сталкиваюсь с проблемами из-за этого: в школе, при подготовке к ЕГЭ и учебе в университете. Сейчас я на четвертом курсе РАНХиГС, поработал бизнес-аналитиком и развиваю свой проект. Расскажу, как добился этого, какое приложение собираюсь разрабатывать и как уже сейчас помогаю улучшать другие.

Я родился в Твери в 2003 году и с детства не вижу. Сохранилось лишь остаточное зрение: если что-то поднести прямо к глазу, то я это разгляжу. Почему так случилось, никто не знает.

Я ходил в детский сад со слабовидящими детьми, а в три года попал в музыкальную школу — туда меня согласилась взять завуч, а в будущем директор школы. Помимо обучения музыке я получил здесь много важных навыков, которые обычно дает реабилитолог: развитие мелкой моторики, ориентировка в пространстве.

Я поступил в школу III—IV вида  . Там меня перевели на надомное обучение в нулевом и первом классах — дополнительный год добавили для освоения шрифта Брайля  .

Затем мы с мамой обратились в Общество слепых. Там спросили, какое будущее она для меня видит. Конечно, она хотела мне всего самого лучшего. Тогда ей посоветовали московскую Школу-интернат № 1 для обучения и реабилитации слепых — одну из лучших в России.

Мы съездили с мамой на экскурсию в школу. Завуч тепло нас встретила, и родители решились отдать меня на обучение. Я прошел тест — правильно расставил восклицательные знаки в предложении — и меня определили в третий класс. Пять дней я жил в интернате при школе. На выходные папа на машине забирал меня домой, а в понедельник утром мы с мамой возвращались на поезде.

В школе мы учились по Брайлю. Сначала было трудно, поскольку я не знал программы второго класса. Много переживал, даже плакал ночами — очень хотел домой. Но мне повезло с одноклассниками: они очень поддерживали. Здесь у меня впервые появились друзья и компания, потому что прежде у меня почти не было общения со сверстниками.

Ближе к пятому классу нас начали учить пользоваться тростью. Также у нас был предмет «социально-бытовая ориентировка», на котором преподавали бытовые навыки: например, как ставить подпись, гладить одежду и при необходимости просить о помощи. Вместе с воспитательницей мы учились ходить в магазин и ориентироваться по городу.

На ЕГЭ я сдавал профильную математику, русский, обществознание и информатику. Перед экзаменом прошел психико-медико-педагогическую комиссию, которая определяет, какие специальные условия для сдачи нужны школьнику.

Все задания для нас с одноклассниками были написаны шрифтом Брайля, а после экзамена преподаватели нашей школы переписывали наши ответы в обычные бланки и передавали на проверку.

На информатике мне не повезло с компьютером: он сильно лагал и постоянно вылетал «Эксель». Пришлось решать экселевские задачки с помощью программирования, но все равно сдал плохо — на 59 баллов. Зато по русскому, профильной математике и обществознанию получил 80, 78 и 82 балла соответственно. Вслепую сдавать геометрию очень сложно, поэтому я очень горжусь своим результатом.

В 2022 году я поступил в РАНХиГС на бизнес-информатику. Декан факультета позвала нас с родителями и спросила, точно ли я хочу здесь учиться. Она переживала, что у них ничего не адаптировано для незрячих. Но я уже подал документы, поэтому передумывать было поздно.

Проблем с учебой у меня нет: у нас читают понятные лекции, а по большей части предметов есть электронные презентации. Преподаватели чаще всего идут на встречу: например, матанализ я сдавал устно, а решения некоторых контрольных работ читал вслух с Брайля. Некоторые учителя не входят в мое положение и не делятся презентациями, но я привык решать все проблемы сам и никуда не обращался.

При необходимости меня поддерживают однокурсники. Хотя я не сразу влился в компанию: все-таки людям сложно, когда они не понимают, как с тобой взаимодействовать. Да и мне самому часто не понятно, как начать диалог. Один из лайфхаков, которым пользуюсь, — делюсь с одногруппниками печатным электронным конспектом: благодаря скорости печати на клавиатуре он у меня достаточно подробный.

С первого курса я живу в общежитии. В первый год у нас была хорошая кухня, и я регулярно готовил. Но после мы переехали в другое здание, где одна кухня на 30 этажей, поэтому теперь заказываю еду или питаюсь в столовой — она дешевая.

Все занятия проходят в одном корпусе, поэтому без проблем запомнил аудитории, а за первый курс прокачал навыки ориентирования по Москве. Хотя иногда и бывало, что садился не в тот автобус — спрашивал у прохожего, а он путал № 79 и 799.

Я работаю с 17 лет. Так вышло случайно. Знакомая рассказывала, что у нее сложная работа — она занимается автоматизацией и создает чат-боты. Я вякнул, что это ерунда. Она предложила доказать, и я стал брать заказы на фрилансе. Затем стал сотрудничать с онлайн-школами, но на время ЕГЭ сделал паузу.

Как только окончил первый курс, выложил резюме в профессиональном чате, поскольку ничего не нашел на «Хедхантере». Меня позвали работать в Лабораторию институционального проектного инжиниринга бизнес-аналитиком. Там я писал документацию и бизнес-требования и проводил аналитику.

Моя зарплата была 60 000 ₽. Еще я получаю пенсию по инвалидности 27 987 ₽ — у меня первая группа — и стипендию в 3154 ₽.

В мае 2025 я уволился и стал развивать свой проект — приложение, в котором можно бронировать рабочие места в коворкингах, библиотеках и кафешках в любом городе России. Оно пока находится на стадии дизайна. Планирую вернуться на фриланс или найти работу с частичной занятостью и изучать основы аналитики данных.

Еще я запустил проект по анализу цифровой доступности сайтов и приложений, а также офисов и конференций. В нем с двумя подругами помогаем внедрить инклюзию в цифровые процессы и оказываем юридическую поддержку.

Чтобы считывать информацию с экрана телефона или компьютера, я пользуюсь специальным приложением — скринридером  . Вопрос доступности сервисов для незрячих волнует меня и как пользователя, и как будущего создателя своего приложения. Среди моих ориентиров в вопросах адаптации — госуслуги и Т⁠-⁠Банк. Расскажу на примере последнего, что именно там сделали для незрячих.

Банковское приложение адаптировано под скринридер. Его лучше использовать с наушниками, поэтому если мне надо быстро что-то прочитать, делаю это глазами — увеличиваю текст в несколько раз. Удобно, что есть такая возможность. Компьютерная версия банка также адаптирована под скринридер, но ей пользуюсь реже.

Еще в приложении есть умная камера, которая распознает написанные от руки номера телефонов. Это помогает, когда нужно перевести деньги продавцу на рынке или в ларьке.

Часто я пишу в поддержку, если есть какие-то проблемы с доступностью, и мои пожелания учитывают. Это удобно и приятно. Так, недавно после моего обращения подписали кнопки с иконками вроде «Бонус для друга». А еще сотрудники отключили для меня подтверждение операций по лицу, потому что мне сложно ровно смотреть в камеру.

Также Т⁠-⁠Банк выпускает тактильную дебетовую карту. У нее есть выемка в виде волны, название выполнено увеличенным шрифтом контрастного желтого цвета, а номер карты крупнее обычного. Благодаря этому ее можно отличить от других карт.

Мне нравится, что все больше бизнесов стараются работать над доступностью для незрячих и людей с другими особенностями. Но, к сожалению, пока остается много неадаптированных приложений. Надеюсь, когда-нибудь это изменится.