«Микки 17»: сатири­ческий блокбастер с размноженным Робертом Паттин­соном от автора «Паразитов»

5 марта в мировой прокат вышел один из самых ожидаемых фильмов года — сай-фай «Микки 17» с Робертом Паттинсоном.

Это первая за шесть лет работа Пон Джун-хо, режиссера оскароносного хита «Паразиты» и третий фильм корейца на английском языке.

Премьера «Микки 17» прошла вне конкурса на Берлинале, третьем по значимости европейском смотре. В сравнении с тем, что «Паразиты» были в основной программе Каннского кинофестиваля и выиграли его, многие посчитали это признаком провала.

Рассказываем, почему это не самая выдающаяся картина Пон Джун-хо, но все-таки достойный жанровый микс в лучших традициях творчества режиссера.

Микки Барнс вместе с лучшим другом Тимо ввязывается в провальный бизнес по производству пирожных и оказывается в должниках у мафии. Головорезы обещают, что достанут друзей в любой точке Земли. Поэтому те решают сбежать подальше — на планету Нифльхейм, где скоро должна разместиться земная колония. Для этого герои спешно записываются в четырехлетнюю исследовательскую экспедицию.

Чтобы наверняка оказаться на корабле, ничего толком не умеющий Микки идет к единственному столу, где нет очереди. Оказывается, там набирают «расходников» — чернорабочих, выполняющих смертельные задания. Именно такого человека отправят, например, дышать без маски в незнакомой атмосфере или заразят инопланетным вирусом ради создания вакцины. Но после гибели экспедиция для «расходника» не закончится. Копию его тела напечатают на специальном принтере и загрузят в нее все воспоминания и черты личности.

Так жизнь Микки превращается в подобие дня сурка с неизменно мучительным финалом. Но однажды рабочая смена идет не по плану. 17-я по счету версия героя проваливается в ущелье, кишащее криперами — гигантскими существами, похожих на гусениц и броненосцев. Сидящий на краю Тимо отказывается застрелить друга, полагая, что хищные существа его все равно съедят. Однако те выталкивают Микки наверх. Герой возвращается на базу колонизаторов и встречает в каюте совершенно другую по характеру 18-ю копию, которую уже успели создать коллеги. В этот момент оба Микки осознают, что больше не хотят умирать.

«Микки 17» — третий англоязычный фильм прославленного Пон Джун-хо. Предыдущие, хоть и были тепло приняты критиками и зрителями, добирались до экранов с неприятными приключениями. «Сквозь снег» едва не пал жертвой продюсерских ножниц Харви Вайнштейна и получил мизерный бюджет на маркетинг — всего 5 млн долларов. Каннская премьера «Окчи» была под угрозой срыва из-за разногласий дирекции фестиваля и Netflix: стриминг не согласился на обязательный прокат картины в кинотеатрах Франции.

Вероятно, в этот раз Пон Джун-хо решил начать с чистого листа и донести свои старые идеи западной публике уже в статусе лауреата «Оскара» и народного любимца. Иначе не объяснить, почему третий заход режиссера в Голливуд так сильно напоминает микс из первых двух англоязычных работ.

Сюжет «Микки 17», как и действие «Сквозь снег», разворачивается на безлюдной заснеженной планете. Рабочие пространства колонизаторов — узнаваемые жестяные бараки, складские помещения и переплетения узких коридоров, изображенные почти что в монохромной цветовой палитре. А заправляет экспедицией очередной чванливый диктатор — сенатор Кеннет Маршалл, который дважды проиграл выборы на Земле и решил построить собственную мини-империю на космической станции.

Ближе ко второму часу «Микки 17» подхватывает экоактивистские идеи гуманитарной фантастики «Окча». Выясняется, что криперы, детеныши которых повадками напоминают щенков, — не только очень милые, но еще и разумные существа. В то же время жена Кеннета Маршалла, деспотичная Ильфа, одержима поиском рецепта идеального соуса к стейкам, главным ингредиентом которого должны стать хвосты молодых зверушек. Их спасению от лап беспринципных богачей посвящена кульминационная часть картины.

При этом нельзя сказать, что Пон Джун-хо повторяется. Как минимум режиссер задает сам себе более строгие рамки для создания конфликта. Ведь все герои с самого начала добровольно согласились на условия работы в экспедиции и не стремятся что-то менять. В отличие от, например, персонажей «Паразитов» или «Сквозь снег», оказавшихся против воли в сложном положении, из которого надо выбираться.

По сравнению с другими картинами Пон Джун-хо, здесь градус бытового цинизма заметно выше. Если для Кертиса из «Сквозь снег» каннибализм обернулся многолетними душевными терзаниями, то здесь рабочие спокойно едят человеческие останки в виде белковых брикетов на завтрак. Вселенная «Микки 17» кажется самым обреченным из всех миров режиссера. Фирменный черный юмор Джун-хо усиливает это ощущение: весь кровавый фарс подается не редкими вспышками, а как что-то насмешливо обыденное — и оттого более пугающее.

Клоны и перенос сознания очень часто встречаются в научной фантастике. В одном только сериале «Черное зеркало» об этом, прямо или косвенно, рассказывали не меньше пяти эпизодов. Пон Джун-хо не задает новых вопросов с точки зрения морали или философии, но зато удачно использует тему клонирования в антикапиталистической сатире.

В «Микки 17» принтер, создающий копии тел, — это не чудо-технология, которая наконец помогает людям достичь бессмертия, а высшая форма эксплуатации рабочей силы. Причем с каждой итерацией работник, несмотря на то что становится опытнее и полезнее, все больше теряет уважение к своей личности. Постепенную дегуманизацию Пон Джун-хо демонстрирует в серии гэгов, где показано появление на свет новых версий Микки. Если первого клона вся лаборатория выхаживает, словно младенца, то 10-й уже просто вываливается из принтера на пол, пока дежурный ученый играет в видеоигры.

Сам Микки — еще один неприметный глуповатый лузер из галереи маленьких людей, которых Пон Джун-хо любит помещать в центр своих историй.

Правда, ирония в том, что персонаж Паттинсона при этом — единственный из всех главных героев постановщика обладает по-настоящему уникальной сверхспособностью. Но в капиталистической системе, увы, куда больше ценятся не сами навыки, а умение их продать. Поэтому скромный Микки после супергеройских воскрешений, от которых буквально зависит судьба человечества, лишь терпит потребительское отношение к себе и бесконечные раздражающие вопросы о том, каково это — умирать.

Такое рабство будущего кажется более жутким, чем в том же «Разделении»: корпорация Lumon хотя бы не заставляла никого выплевывать собственные органы и не сжигала сотрудников заживо. Впрочем, и в сериале, и в фильме ключ к свободе один: встреча с другой, более решительной версией себя и поиск возможностей действовать сообща.

Пон Джун-хо всегда был известен своей позицией стороннего наблюдателя. Да, в борьбе богачей и бедняков режиссер очевидно сочувствует низшим классам. Но при этом он никогда не делил мир на черное и белое, а подчеркивал все его нюансы и противоречия.

Главная героиня «Матери» была готова сама идти на преступления, чтобы спасти сына от несправедливой системы правосудия. Девочка из «Окчи» вытащила со скотобойни только свою свинью, закрыв глаза на мучения остальных. А про то, кто на самом деле паразит в «Паразитах», зрители спорят до сих пор.

На фоне остальной фильмографии режиссера «Микки 17» кажется куда более прямолинейной историей о противостоянии очевидных добра и зла. Последнее самым карикатурным образом воплощает Кеннет Маршалл. Он мнит себя оратором и шоуменом, при этом не может и двух слов связать без подсказок верной супруги. Авторитарного лидера не интересует ничего, кроме собственного культа личности, фашистских идей и роскошных ужинов.

Тонкостей и любопытных штрихов в портрете злодея не появляется. Маршалл кажется живым и интересным только за счет эксцентричных пантомим Марка Руффало. Актер еще в «Бедных-несчастных», кажется, нашел новое амплуа после череды ролей второплановых интеллигентов.

При этом многие положительные персонажи действуют скорее из необходимости двигать сюжет вперед, чем из органичной мотивации. Например, реальных предпосылок к бунту в истории не заложено, но один из Микки провоцирует мятеж буквально по щелчку. А девушка главного героя, Нэша, слишком уж рьяно начинает рисковать здоровьем ради инопланетных монстров и отстаивать гуманистические ценности. Хотя еще недавно она беззаботно радовалась шансу на секс втроем с Микки и его клоном.

Никаких твистов Пон Джун-хо не припас и для финала, хотя концовки режиссеру всегда удавались. Возможно, в этот раз режиссер решил не с ухмылкой препарировать сущность людей, а искренне подарить им веру в лучшее.