Я работала преподавателем в государственной музыкальной школе и уволилась до конца учебного года

Почти 5 лет я посвятила работе в государственной музыкальной школе. Туда я пришла работать ещё когда училась в институте: во время карантина хотелось получать новые навыки, а не сидеть на месте.

Работа мне нравилась. Да, иногда я очень уставала и ощущала бессилие. Иногда — злость на себя за то, что не могу ни на что повлиять.

Часто я сталкивалась с ленью и нежеланием что-то делать со стороны учеников. Но смущало меня не это.

Историю увольнения описывать оказалось сложно. Ведь со стороны часто кажется, что всё было прекрасно. А ещё, когда ты придирчива к самой себе, любое высказывание кажется недостаточным, неярким, безжизненным. А ведь нужно вместить в слова и эмоции, и боль, и муки выбора. Поэтому начать я хочу с небольшого вступления. Со слов, которые тяжелее всего произнести, боясь осуждения и непонимания.

Я уволилась. По собственному желанию.

20 января этого года. Кстати, в день рождения дедушки-музыканта. Резко, одним днём и вникуда. И почувствовала огромное облегчение.

Но так ли легко это было на самом деле?.. Ведь я до сих пор не всем даже об этом рассказала.

Решение покинуть стены школы посещало меня чуть ли не с сентября. Окрылённая налаженным режимом сна, начавшая вставать в 7 утра, я думала, что смогу сделать свои рабочие дни бодрыми и приятными. В действительности же, с наступлением поздней осени, тяжёлых дорожных условий и постепенно накапливающейся усталостью каждая неделя становилась для меня пыткой: у меня болело всё тело, портилось настроение, а за рулём с утра я не могла разлепить глаза и вовремя реагировать на нестабильно движущиеся заторы. У меня начало скакать давление и постоянно болеть голова. Дорога занимала по часу в одну сторону в час пик.

А ведь после школы я должна была проводить ещё частные уроки, без выходных, с выездами по городу и близлежащим сёлам.

Монотонная работа, серые будни за окном, дёрганье в нерабочие дни (ту мач проезжать полгорода ради получасового мероприятия). А ещё — да, я ужасный человек — за такие копейки.

Конечно, я выбрала свою профессию по большой любви, но мои амбиции никогда не позволяли мне сидеть на месте ровно. Да, это тепло и комфортно, стабильно и уважаемо. Но там, где нет стресса, нет и роста.

А ещё мне хотелось, чтобы преподавание музыки вышло на совсем другой уровень понимания. Не "вот сейчас поставим ручку, здесь сыграем Баха, Гайдна и этюды Черни", а масштабнее: "здесь мы обретём способность управлять своими руками, а потом и ходить научимся". И в школе я получить этого никак не могла. Моя деятельность сейчас — это набор практически монотонных действий, которые приводят к результату не через день и даже не через месяц.

Я знаю, что редко кто хочет работать так, но почему? — Потому что каждый хочет видеть результат своей работы. А мне важен процесс, потому что я учу не просто играть, я стараюсь создать новые нейронные связи, которые помогут выполнять детям с особенностями повседневные действия.

Ну а с нормотипичными детьми мне важно видеть улыбку на лице и удовольствие от процесса. И знать о любви к сольфеджио:)

Когда я приняла окончательное решение, всё сложилось само собой: я сразу нашла себе замену, просчитала план на ближайшие месяцы и подготовилась урезать расходы. Хотя до этого у меня не было ни единой мысли, как всё устроить, мне казалось это очень страшным и нереальным.

Три недели после увольнения мне было настолько плохо, что я не могла работать вообще. Сказалась и усталость, и нервное перенапряжение последних двух лет из-за болезней родителей, и внезапно свалившееся свободное время. Меня мотало из стороны в сторону, я впервые в жизни приняла серьезное решение. Но мне стало легче дышать.

Заявление я отнесла в конце рабочего дня в пятницу, а написала его как только пришла в школу утром. Мне разрешили не отрабатывать 2 недели, хоть я и не настаивала на этом. Видимо, моё лицо говорило само за себя: уставшее, с морщинами на лбу, осунувшееся.
Я была очень счастлива в тот день. Я впервые приняла очень сложное решение!

В школе у меня было много интересных кейсов. 70+ с нуля, малыши с их реактивностью, СДВГ. И крайне тяжело было расстаться с теми, к кому очень привыкла. В целом, я скучаю по каждому из своих учеников до сих пор. Веду их, спрашиваю нового преподавателя об их успехах (благо, это моя однокурсница и очень хорошая заинтересованная девушка), помогаю подобрать программу.

Совсем не скучаю по экзаменам, постоянной гонке за достижениями и дополнительной работе. Я осталась в должности концертмейстера на 8 часов в неделю, чтобы иметь простор для дальнейших действий. Эта работа меня не напрягала — с детьми мы были на одной волне и моментально сыгрывались. Дохода такая маленькая нагрузка почти не приносила (зарплаты не хватает даже для оплаты коммунальных услуг), но зато было место официальной работы на непредвиденный случай (хотя я и работаю как самозанятая).

Увольняться оказалось не так страшно, как казалось сначала. Мне открылись новые перспективы в своей собственной работе, у меня появились новые ученики и появилась возможность заниматься больше со старыми.

Теперь я успеваю продумать план своей работы на месяцы вперёд, ставлю себе цели, читаю чаты своих коллег и узнаю новое. Я стала более креативной на своих уроках и начала придумывать ещё больше интересных упражнений для работы с особенными детьми. Стала находить интересные произведения и играть сама.

Сразу после увольнения я столкнулась с диагнозом: эмоциональное выгорание и депрессия средней степени тяжести. Теперь, спустя полгода, я с искренней радостью могу сказать, что чувствую себя отлично!

У меня появился один выходной — понедельник. И было хорошим решением отдыхать именно в начале недели.

Я немного подняла цену за уроки, и мне стало комфортно. Я смогла начать откладывать деньги (не успела, конечно, хорошо подготовиться к лету, но всё же) и организовать несколько поездок по красивым местам.

У меня стали оставаться силы, чтобы подольше гулять с собакой и набирать дневную норму шагов, читать, готовить домашнюю еду. Уроков всё ещё много, но есть перерывы, и я могу отдохнуть.
Вернуться снова в школу я всегда успею. Но точно теперь знаю, что мой труд может быть оценен по достоинству, что моя профессия важна, а уметь играть на фортепиано — это привилегия, а не осложняющий жизнь фактор!