«Иногда нас назы­вают маньяками»: как я​ ослеп, а теперь участвую в гонках

Мне 40 лет, я родился и живу в Москве.

Любил ездить на мотоцикле, но в 24 года ослеп после аварии. Мне казалось, что жизнь закончилась, но я не сдался. Начал участвовать в соревнованиях для незрячих гонщиков, а вскоре основал свой клуб «Слепые гонки». Расскажу, через что мне пришлось пройти и как живу сейчас.

Дед — офицер. Мама — геолог, географ. Именно эти люди стали моими наставниками в жизни.

С детства у меня были проблемы со зрением: одним глазом не видел, а вторым — только две первые строчки в таблице Сивцева. Никто не обращал на это внимания, не было никакого особого отношения из-за здоровья, и рос я как обычный ребенок: играл во дворе, учился в школе. О том, что можно было получить инвалидность, узнал только в 2006 году.

Ездил на велосипеде, на роликах, мечтал о гонках, хотя понимал, что с таким зрением вряд ли это реально. Смотрел все заезды Михаэля Шумахера на «Формуле», проект Николая Фоменко «Гонки на выживание», фильм «Перехват».

В 2009 году я купил мотоцикл Regal Raptor DD50E и стал ездить на нем. Мотоциклисты на светофоре часто провоцировали — один подгазовал, второй подгазовал, зеленый свет — все, полетели. Я это дело не любил: никогда не считал, что улица — место для гонок. Просто катался в свое удовольствие.

В 2011 организовали с товарищем мотоклуб «Преодоление» для ребят, у которых серьезные проблемы со здоровьем. Много было малокубатурников — на скутерах и скутерообразной технике. Благодаря езде они буквально поднимали себя на ноги — психологически восстанавливались, социализировались, осознавали, что жизнь не закончилась. Эти ребята серьезно относились к безопасности: не совершали необдуманных маневров, всегда ездили в специальной экипировке.

Но в том же году все закончилось.

Мы с товарищем ехали по предполагаемому маршруту движения автоколонны мотоклуба «Преодоление». Конечной точкой должна была стать выставка Reha Moscow 2011, на которой показывали мои фотоработы. Я был пассажиром — мой байк незадолго до этого сломался.

Произошла авария — мы не смогли уйти от столкновения и попали под Камаз. Я получил травму спины и лица. Мне сделали операцию, которая помогла сохранить глаз, но не зрение. Мой товарищ тоже получил травмы, но более легкие.

Сразу сказал: «Вернусь за руль, чего бы это ни стоило». Меня не научили отступать, я просто не знаю, как это. Мой дед с 1938 по 1942 год был замначштаба по разведработе воздушно-десантных войск и часто цитировал фразу знаменитого советского военачальника Василия Маргелова  . Я ее немного перефразировал и сделал слоганом своего проекта: «Слепота не является причиной к недостижению мечты».

Если человек попадает в такие жизненные обстоятельства, всегда нужно отыскать положительный ориентир. Еще до аварии я узнал историю Марка Ристори, который получил серьезную травму позвоночника на одном из заездов, но это его не остановило. Пройдя долгий путь, он продолжил карьеру в мотокроссе. Когда мир перед моими глазами погас, я вспомнил этот пример. Он вселял уверенность, что нет ничего невозможного.

Я начал экспериментировать. Друзья семьи подарили мне квадроцикл Armada 150, чтобы я мог совершать простые поездки. А в итоге я выступил на этом квадрике на мероприятии «Золотая осень» в 2013 — подготовил несколько трюков, показал один: проехал по кругу и поставил машину на два боковых колеса.

В этом же году я решил описать свой опыт в фантастическом рассказе «Слепая сеть». Фактически там я рассказал о проекте «Слепые гонки», только в литературной форме. Рассказ победил в литературном конкурсе, который проводит программа поддержки людей с нарушением зрения «Особый взгляд» благотворительного фонда «Искусство, наука и спорт». Сейчас думаю над продолжением.

В 2016 году ребята из какого-то джиперского клуба организовали гонку «Слепая ярость». Человеку завязывали глаза, рядом садился штурман, и они ехали по достаточно простенькой трассе.

Были две категории: внедорожники — в основном здоровенные Тойота Тундра, и квадроциклы, где выступали и мы на адаптированном мотоцикле с коляской. Точную модель назвать невозможно — это был монстр Франкенштейна, собранный из нескольких мотоциклов «Урал». Он пережил только один заезд, но выиграл гонку.

У людей был настоящий шок, что незрячий человек может управлять квадроциклом. После победы к нам подошел владелец одной из этих «Тундр», у которых капот на уровне моей головы, и спросил: «А на „Тундре“ слабо?»

Нет, не слабо. Николай Никифоров, мой штурман с самого начала проекта — тот самый товарищ, с которым мы попали в аварию, сказал: «Я никогда на машине не ездил». А я ему ответил: «Тебе и не надо ехать, ты же штурман. Ехать — моя задача».

И мы поехали. Трассу мы немного разнесли, но по времени с учетом штрафных баллов попали в середину турнирной таблицы. Управлять этой большой машиной с агрессивной педалью газа тяжело, но это был интересный опыт.

Именно в тот день, на «Слепой ярости», мы заявили всем, что слепой человек может участвовать в гонках наравне со зрячими людьми.

Идея сделать свою гоночную дисциплину, причем не только для незрячих, возникла практически сразу. При этом я не хотел делать что-то исключительно для людей с инвалидностью.

Многие виды гонок начинались как отдельные упражнения, а потом стали самостоятельными дисциплинами — например, дрифт-рейсинг, управление в контролируемом заносе, или драг-рейсинг, парный заезд на четверть мили по прямой. «Слепые гонки» пошли тем же путем — сначала это было упражнение, где нужно управлять транспортным средством в условиях ограниченной видимости, а сейчас это целая дисциплина с методической базой.

В 2017 году я попал в центр высшего водительского мастерства Эрнеста Сергеевича Цыганкова, где с 1992 обучают водителей на курсах экстремального и контраварийного вождения. Я прошел там базовую подготовку на тренажерах, пообщался с основателем и получил много полезных советов и поддержки. Эрнест Сергеевич увидел в наших занятиях не просто развлечение, но и метод реабилитации.

В этом же году мы начали экспериментировать на картодроме — на нем и сейчас находимся. А спустя год я зарегистрировал автономную некоммерческую организацию «Спортивно-оздоровительный клуб „Слепые гонки“». Тогда же нам удалось получить небольшую сумму на благотворительном мероприятии «Семь жизней» в спорткомплексе «Олимпийский». На тот момент ее хватило, чтобы закрыть долги и купить технику: карты, экипировку, камеры и ноутбук.

Осенью 2018 сформировали первую тренировочную группу.

Картинг всегда был первой ступенькой в автоспорте — это безопасные, понятные и честные гонки. За всю историю «Слепых гонок» ни один участник не получил серьезных травм — разве что я, но это часть моей работы как пилота-испытателя. Моя задача — отработать все потенциально опасные моменты на трассе: повороты, заносы, участки для разгона, и без травм тут не обойтись, как и в любом виде спорта.

Иногда нам пеняют, что организация зарабатывает на людях с инвалидностью. Нет. Нужно платить зарплату профессионалам высокого уровня — тренерам и штурманам, обслуживать технику, а бюджетных средств в проекте нет. Живем на свои деньги, пожертвования и доходы от тренировок.

Картингом могут заниматься дети от 6 лет. Самому младшему нашему участнику — 9 лет, самому старшему — 65. Это один из немногих видов автоспорта, где возраст не дает особого преимущества. Как-то после одного из заездов я предложил сделать ребенку-пилоту скидку на возраст, но коллеги сказали: «Не надо, он легче и маневреннее, его мало кто может обогнать».

Соревнования проводят и летом, и зимой. Команда на двух картах едет по защищенной огороженной трассе. За рулем одного карта — штурман, второго — пилот. Пилот ориентируется на звук двигателя машины штурмана — его мы делаем погромче — и на звуковой маяк, который установлен на карте. Штурман также озвучивает легенду — конфигурацию трассы: например, «лево-1», «право-2».

Многие ошибочно думают, что легенда — это указание, куда поворачивать руль, но это не так. Невозможно диктовать по рулю, если ты, например, едешь в заносе — можно только сообщить пилоту, что на трассе вот такой поворот. А уж как именно управлять машиной, пилот решает полностью самостоятельно, звуковой маяк и легенда — лишь ориентиры.

Конечно, штурман и сам должен быть отличным пилотом — в этой дисциплине напарники должны хорошо чувствовать друг друга. У нас была идея электронного штурмана — виртуального, но от нее быстро отказались. Потому что наш проект — он еще и про взаимодействие: человеку нужен человек. Разбор полетов после заезда проводят с тренером, пилотом и штурманом.

Всем начинающим пилотам и штурманам я всегда говорю, что есть одно обязательное правило и право — ошибаться. Ошибаться и делать выводы, ведь пока ты хоть раз не уперся в отбойник, не поймешь, что это и неприятно, и безопасно. С ошибками исчезает страх и приходит уверенность — у начинающего пилота это занимает примерно два месяца, хотя обычно уже в первый месяц занятий понятно, подходит человеку этот вид спорта или нет.

У нас занимаются и зрячие. Например, недавно девочка пришла учиться на штурмана, до этого ни разу ни на чем не ездила, не считая велосипеда, — а на шестом занятии на льду она сделала два с половиной оборота с разгоном. Она пробовала себя и в роли пилота — с завязанными глазами. Это очень помогает понять ощущения незрячего пилота и переосмыслить модель управления техникой.

Хотя я организатор турниров, сам тоже иногда в них участвую. Считаю это хорошей возможностью посоревноваться со своими учениками. И далеко не всегда занимаю первые места. Например, в 2024 взял второе — победил мой ученик Павел Дремин. А в этот раз из-за погоды 30 секунд разницы отбросили меня сразу на седьмое место из 12 экипажей.

Я за то, чтобы наши турниры были доступны для всех, в том числе и для людей с нарушением зрения. С помощью бесплатного мобильного приложения «Особый взгляд» любой желающий может смотреть турнир с тифлокомментариями — подробным описанием происходящего.

К нам в проект приходят совершенно разные люди: одни — ради интереса или развлечения. Другие — ради реабилитации, они хотят прокачать свои навыки ориентирования в пространстве, получить ощущение независимости, самоценности и даже самоидентификации. Кто ты? Слепой гонщик!

Есть еще одна категория — профессиональные спортсмены, которые приезжают для получения нового опыта управления картом. Иногда категории смешиваются: человек, который пришел из интереса, зачастую открывает для себя реабилитационный потенциал или становится уже профессиональным гонщиком.

Мне с родными повезло — мое увлечение всегда воспринимали всерьез. Моя мама — водитель с 28-летним стажем — говорит, что до сих пор не понимает, как я это делаю. Я много раз пытался затащить ее на трек, но не получилось. А люди из моего круга общения разделяют философию «нет ничего невозможного».

Родители и друзья наших пилотов, конечно, волнуются, когда приходят на тренировки. Но когда видят, что их ребенок врезался в отбойник, но не пострадал, то понимают, что это безопасно. В моей практике не было ситуаций, когда незрячему человеку родные запрещали приходить заниматься. Конечно, иногда нас называют маньяками, говорят, что лучше бы мы в шахматы играли и книжки слушали — я на такое даже не отвечаю.

Может быть, в самом начале наш проект и воспринимали несерьезно, но ситуация изменилась — сейчас к нам приходят, о нас пишут. В 2024 мы обучили 60 человек, но я понимаю, что мы можем больше. Мы делаем все, что от нас зависит, ищем партнеров, спонсоров.

Я студент 5-го курса Российского университета спорта, поступил туда в 2020 году и учусь на тренера по адаптивной физкультуре. С самого начала проекта я понимал, что нужна теоретическая база, методика. Сейчас как раз собираю данные для написания дипломной работы на тему «Как научить людей с нарушением зрения управлять картом».

Есть планы расширить проект: у нас появился новый партнер, отечественный разработчик автосимуляторов, который хочет включить нашу дисциплину в свой продукт. Тогда у нас будет возможность сначала тренироваться на симуляторах, а потом уже оттачивать навыки на реальной трассе. По сути, такое решение сделает нашу дисциплину еще доступнее, особенно для регионов. Я очень надеюсь, что эта история будет продолжаться.