«Обезьяна»: крова­вая и смешная экра­низация рассказа Стивена Кинга про переживание смерти

27 февраля в российских кинотеатрах вышел хоррор «Обезьяна».

Экранизацию одноименного рассказа Стивена Кинга снял Осгуд Перкинс, автор мрачного триллера о маньяке «Собиратель душ». Новая работа режиссера не такая пугающая, как предыдущие: комичного здесь столько же, сколько и трагичного, а кровавые и жестокие сцены вместо ужаса вызывают лишь смех.

Рассказываем, каким вышел фильм — и почему он скорее смешной, чем страшный.

Братья-близнецы Билл и Хэл роются в вещах отца, который давно ушел из семьи. Среди находок — жуткая игрушка обезьянки-барабанщика. Если ее завести, в течение нескольких минут кто-то рядом умирает. Смерти напоминают несчастные случаи: людей случайно то обезглавливают ножом на кухне, то топчут табуны из десятков диких лошадей. Но Билл и Хэл знают правду: виной всему — примат-ударник. Поэтому они избавляются от игрушки дьявола и выбрасывают ее в колодец.

Спустя годы Хэл проживает самую несчастную жизнь из возможных: работает на кассе в супермаркете под начальством самодура-вейпера, не общается с близкими из страха навлечь на них проклятие обезьяны и рискует потерять сына Пити, с которым и так видится раз в год. Ведь бывшая вышла замуж за религиозного коуча и хочет лишить Хэла родительских прав. Неожиданно убийства начинаются снова, и герой пытается остановить блудную обезьяну.

Экранизация рассказа Стивена Кинга берет лучшее из творчества писателя. Действие разворачивается в штате Мэн. Среди местных — полные чудаки: косноязычный священник, который запинается во время похорон, семейка свингеров, главу которой сыграл сам режиссер, и вечно флиртующие риелторы. Пускай у Кинга редко встретишь столь экспрессивных героев: главное, что авторам удается передать атмосферу маленького города, где творятся очень странные дела.

Здесь же — кинговская тема детской травмы, размышления о необъяснимости зла и религиозный символизм. В отличие от фансервисных экранизаций вроде «Оно», создатели «Обезьяны» не заигрывают с аудиторией читателя. Да, это все еще адаптация популярного рассказа. Но юмор здесь циничнее, убийства — кровавее, а посыл дополнен режиссером на основании собственного опыта. Поэтому поклонникам Кинга будет особенно интересно посмотреть фильм: он переосмысляет знакомую историю и отлично работает как самостоятельное произведение.

У «Обезьяны» незамысловатая структура сюжета. Кто-то запускает игрушку-убийцу — и через секунду в кадре по глупой случайности умирает человек. По сути это ироничное прочтение «Пункта назначения»: людей здесь убивают доски для серфинга, пчелы и даже рыболовные крючки. Авторы увеличивают градус абсурда: если человека простреливает упавшее ружье, то рядом обязательно оказывается плакат «Убивает не оружие, а люди».

Осгуд Перкинс доказывает, что способен написать и комедию. В любых других руках «Обезьяна» превратилась бы в мрачный хоррор про игрушку-убийцу наподобие «Аннабель». Но здесь герои сами комментируют абсурдность сюжета: Питти возмущается, когда узнает, что отец избегал семьи из-за мохнатой обезьяны. А некоторые персонажи даже во время жутких смертей умудряются вести себя забавно: например, пить пиво, пока на их глазах соседа переезжает газонокосилка.

При этом режиссеру удается остаться верным своему ключевому мотиву травм, передаваемых от родителей детям. Во всех своих фильмах режиссер рассказывает личную историю: его отец умер на фоне осложнений от СПИДа, а мать разбилась в самолете во время террористической атаки 2001 года. Поэтому «Обезьяна» — еще одно его кино о переживании смерти. Герои сами говорят, что игрушка — метафора самой жизни: никогда не знаешь, в какой момент она нанесет удар и кто станет жертвой.

Перкинс подходит к табуированной теме очень смело. С помощью открывающих кровавых сцен он как будто говорит зрителю: здесь все понарошку, смеяться можно над чем угодно. Пока расслабленный зритель наблюдает за хит-парадом изобретательных смертей, персонажи вслух рассуждают о переживании утраты, несправедливости жизни и страхе перед загробным миром.

Что делать, если в любой момент ты или твои близкие могут умереть? Режиссер дает циничный, но простой ответ: расслабиться, напомнить родственникам, как ты их любишь, и пойти вместе танцевать. Ведь томительное ожидание трагедии и невозможность отпустить боль отравляют жизнь всем вокруг.

Осгуд Перкинс подходит к написанию сценариев нестандартно: например, он указывает, что чувствуют и о чем думают герои. А сюжет часто делит по главам, как будто пишет большой кинороман. Этот метод играет злую шутку с «Обезьяной».

Если в экспериментальных фильмах автора вроде «Собирателя душ» и «Февраля» многие эмоции и чувства можно было оставить за кадром на откуп зрителю, то в мейнстримной «Обезьяне» герои Перкинса бесконечно проговаривают свои мысли и ощущения. И без того понятный фильм про утрату постоянно озвучивает идеи: так что в перерывах между кровавыми сценами приходится слушать по кругу одно и то же.

А еще Перкинс, кажется, не может сфокусироваться на одном магистральном сюжете. Фильм наполовину состоит из линии про детство героя. Потом действие переносится уже во взрослые годы Хэла, а сюжет перескакивает то на его отношения с сыном, то на чудаковатого подростка с района по имени Рик: он очень хочет вернуть обезьяну, потому что та напоминает ему отца. В прозе такой хаотичный сюжет мог бы сработать, но в комедийном хорроре скорее мешает сосредоточиться.