Взрослые дети и их родители: почему «Наследники» — сериал про незавершенную сепарацию

В развитых странах в последние десятилетия возраст совершеннолетия все больше отдаляется от момента, когда молодые люди становятся «взрослыми» — в собственных глазах, в глазах родителей и в глазах общества. Обычно взросление связывают со значимыми событиями: с переездом из родительского дома, завершением учебы, выходом на работу, обретением финансовой независимости или созданием семьи. Однако современные молодые люди по целому ряду причин задерживаются в родительском доме, откладывают начало профессиональной карьеры и не торопятся заводить собственную семью.

В большинстве развитых стран стоимость жизни и цены на недвижимость выросли настолько, что лишь немногие молодые люди могут сразу позволить себе отдельное жилье, даже если речь идет об аренде. Так, в странах ЕС средний возраст переезда от родителей в 2023 году превысил 26 лет. Из-за того, что многие молодые люди продолжают проживать в родительском доме длительное время после совершеннолетия, им сложнее психологически сепарироваться от родителей, а родителям — признать своих детей взрослыми.

Американский психолог Джеффри Арнетт еще в конце 1990-х гг. обратил внимание на феномен растянувшегося взросления в американском обществе. Он предложил выделить особый возрастной период между юношеством и ранней взрослостью — период «формирующейся взрослости» (emerging adulthood), который приходится на 18-29 лет. Характерные особенности этого возраста — то, что он ощущается как время нестабильности и оптимизма, поисков своей идентичности. Это переходный период, когда молодые люди чувствуют, что юношество кончилось, а взрослость не наступила. В этом возрасте они активно исследуют мир и свои возможности, формируют свое мировоззрение и ценности, на основе которых будут принимать ключевые решения в своей жизни.

Похожий тренд на растянувшееся взросление и сложности с психологической сепарацией взрослых детей и их родителей можно наблюдать и современной России. Так, согласно недавнему исследованию петербургской молодежи 18-27 лет, только 54,8% из них считают себя полностью взрослыми, при этом больше четверти (26%) взрослыми себя не называют, а еще 19,2% дали противоречивые ответы.

Молодые люди в юмористическом ключе осмысляют трудности взросления. В интернете немало мемов и видеороликов о том, как утомительна взрослая жизнь, и как иногда хочется позвать «настоящего взрослого», который знает, где взять «красную воду» для борща и как вести бюджет, чтобы хватало до зарплаты. А певица Nodahsa даже посвятила сложностям взрослой жизни песню «Вот блин!», в которой героиня мечтает о том, чтобы «пришел какой-то взрослый и решил все вопросы». Дальше в тексте разберемся в том, что такое «психологическая взрослость» (или пройденная сепарация от родителей), какие с ней бывают проблемы, и как они на нас влияют.

Первые идеи о сепарации ребенка и его матери были сформулированы в психоанализе. Его основатель Зигмунд Фрейд утверждал, что ребенок испытывает горе, отделившись от материнской груди, и переживает это как утрату части Эго. Понятие «сепарация» предложила в 1952 г. психоаналитик Маргарет Малер, которая разработала теорию «сепарации-индивидуации» и выделила фазы отдаления ребенка от матери, через которые в норме он проходит в младенческом и раннем возрасте.

В 1967 г. один из пионеров изучения взросления Питер Блос предложил считать подростковый возраст еще одним этапом сепарации-индивидуации. В ходе него подросток должен «деидеализировать» родителей как объекты любви, чтобы впоследствии обрести новые «объекты любви» за пределами родительской семьи.

Опираясь на идеи Малер и Блоса, американский психолог и психоаналитик Джеймс Хоффман в 1984 г. экстраполировал описания фаз, через которые проходит младенец, на юношеский возраст (следующий за подростковым) и впервые концептуализировал такую сепарацию. Он выделил четыре ее компонента:

• аттитюдный (от англ. attitudinal independence) — это определенная автономия во взглядах, суждениях и ценностях;
• функциональный, от англ. functional independence — это способность самостоятельно справляться со своими делами и строить отношения с другими людьми;
• эмоциональный (англ. emotional independence) — это независимость от постоянного одобрения и поддержки родителей;
• конфликтологический (англ. conflictual independence) — это отсутствие выраженных чувств обиды, гнева, вины, тревоги по отношению к родителям.

Гладкость процесса сепарации во многом зависит от отношений, которые сформировались у ребенка со значимым взрослым в младенческом возрасте. Если в первый год жизни младенца опекун не становится для него надежной фигурой привязанности, у ребенка формируется один из ненадежных типов привязанности (в теории клинических психологов Джона Боулби и Мэри Эйнсворт).

Базовые представления ребенка о себе, об окружающем мире и о межличностных отношениях, его способность к самостоятельному исследовательскому поведению, автономии и регуляции своих эмоций во многом закладываются в раннем возрасте. И будут влиять на все последующие этапы сепарации от родителей в разных возрастах.

«Успешная» и «полная» сепарация взрослого ребенка от родительской семьи — скорее миф или идеал. В реальном мире она не встречается. Люди — социальные существа и зависимы друг от друга. Однако можно выделить границу «достаточности» сепарации: если она не пройдена, это усложняет адаптацию в обществе и ухудшает качество жизни как взрослых, так и их родителей.

В реальной жизни процесс сепарации часто осложняется сопротивлением одной или обеих сторон и приводит к появлению дисфункциональной зависимости или дисфункциональной независимости взрослого ребенка от родителей. По данным исследований, трудности с сепарацией связаны с развитием личностных расстройств, расстройств пищевого поведения, депрессии и тревоги, суицидальных мыслей. Кроме того, успешность процесса сепарации отражается на адаптации студентов к учебе в вузе, успеваемости, романтических отношениях и отношениях с собственными детьми.

Сепарационная тревога родителей из-за взросления ребенка существенно влияет на то, как у него проходит процесс сепарации, даже если он уже не проживает в родительском доме. Родители могут чувствовать себя не в своей тарелке, оставшись в «опустевшем гнезде». Их привычные поведенческие модели в отношении ребенка становятся неактуальными, а родительские роли отступают на второй план: теперь супругам нужно заново учиться видеть друг в друге в первую очередь романтических партнеров. Иногда взросление детей становится кризисным моментом в браке и может закончиться разводом. В семьях, где ребенок был «буфером» между родителями или брал на себя родительскую роль, его «уход из семьи» воспринимается болезненно и провоцирует конфликты.

Такие родители могут настойчиво требовать активного участия молодого взрослого в семейной жизни и помощи, даже если у них есть физические и материальные возможности справляться самостоятельно. В некоторых случаях молодые взрослые начинают испытывать вину за то, что «оставили» родителей и стараются компенсировать это, уделяя им больше внимания. В результате они меньше вовлечены в свою карьеру, романтические или семейные отношения, испытывают постоянный стресс и в целом не могут жить полноценной жизнью.

Ситуация усугубляется, если один или оба родителя страдают зависимостями, и переезд ребенка действительно может угрожать их жизни и благополучию. В таких семьях ребенок зачастую берет на себя родительскую функцию. Часто даже после переезда молодой взрослый продолжает тратить много времени и денег, чтобы позаботиться о родителях, «излечить» их и помочь им жить нормальной жизнью, параллельно испытывая целую гамму сложных чувств по этому поводу.

Сепарация от матери и отца может проходить по-разному, поскольку с каждым из родителей ребенок имеет разные отношения. В российском обществе давно наблюдается рост роли женщин в семье и экономике: в демографической структуре населения их примерно на 15% больше. Дефицит мужчин нередко приводит к тому, что женщины, оставшиеся без супругов, направляют всю свою энергию на детей и тем самым формируют с ними симбиотические отношения. Матери могут испытывать трудности даже с самыми первыми проявлениями автономности ребенка в младенческом и раннем возрасте. Нередки случаи послеродовой депрессии, которая проходит «незамеченной» и в отсутствии лечения усиливает материнскую тревогу от стремления ребенка к самостоятельности. Если после взросления ребенка родитель остается в одиночестве, он может острее переживать сепарацию ребенка и отказываться ее признавать.

Родители могут не принимать ценности и выборы своего ребенка, отличающиеся от их собственных представлений, и активно пытаться навязать ему свое мнение. При этом молодым людям бывает непросто отстаивать свою взрослость и очерчивать границы с родителями, особенно в отсутствии привычных «атрибутов» взрослой жизни (семьи, финансовой независимости, отдельного жилья и т.д.). Иногда конфликтные ситуации на этой почве все больше отдаляют недавних детей от родителей и могут привести к полному разрыву отношений.

Молодые взрослые сталкиваются с резким изменением образа жизни и возросшей ответственностью за себя и свою будущую семью. В кабинете психолога некоторые из них жалуются на то, что не знают себя, не понимают своих истинных желаний и не могут решить, чем заниматься в жизни. Их возможности самостоятельного выбора были настолько ограничены, что они чувствуют растерянность от множества возможных вариантов.

Некоторым молодым людям и вовсе «взрослость» может представляться непосильной ношей. Они привыкли к тому, что родители все делали и решали сами, и поэтому чувствуют себя беспомощными и зависимыми от других. Они боятся сепарации и целенаправленно к ней не стремятся. Нередко это приводит к тому, что такие молодые люди переносят этот паттерн и в свои отношения с партнером, который становится для них новой «взрослой» фигурой.

Иногда молодые взрослые охвачены сильными негативными эмоциями по отношению к родителям, и это мешает им активно действовать и принимать самостоятельные решения. Они винят родителей в собственных неудачах и отказываются брать ответственность за свою жизнь. Внимание таких молодых взрослых полностью обращено в прошлое: на пережитые травмы и несчастливое детство, а на настоящее их ресурсов уже не хватает. В результате их актуальная ситуация никак не меняется.

Яркий пример дисфункциональной семьи, в которой взрослым детям не удалось сепарироваться, несмотря на практически безграничные финансовые возможности — семья Рой из американского телесериала «Наследники». У детей медиамагната Логана Роя проблемы буквально со всеми аспектами сепарации по Хоффману. На первый взгляд кажется, что их интересуют только деньги и наследство. И поэтому они готовы соперничать друг с другом и плести интриги, чтобы возглавить семейный бизнес после смерти отца.

Но если присмотреться внимательнее, то окажется, что они во всем зависят от отца. Несмотря на собственную привилегированность и возможность жить любой жизнью, которую они могут только себе пожелать, Коннор, Кендалл, Роман и Шивон не имеют ни устойчивых интересов к чему-либо (в том числе к бизнесу), ни сформированных ценностей (ими в любой момент можно пожертвовать), ни потребности в эмоциональной близости с партнером и детьми, ни умения делать самостоятельный выбор.

Они настолько аффективно привязаны к отцу, что любыми способами пытаются привлечь его внимание и «выслужиться». Всем им невероятно льстит, когда Логан их замечает и намекает на то, что хотел бы видеть своим преемником или преемницей.

И в то же время дети Логана испытывают целую бурю негативных чувств к отцу и часто демонстративно «бунтуют» против его решений и мнения. Резкая оппозиция родительской семье также связана с незавершенной сепарацией. Иногда молодые взрослые испытывают настолько сильную злость и обиду на родителей, что стремятся любыми способами от них отличаться. В результате они даже отказываются от части своих желаний, которые напоминают им родительские, и не могут определить свои истинные ценности.

Второй сын Логана Кендалл Рой подражает отцу и при этом пытается внешне дистанцироваться от консервативного родителя, выстраивая образ современного и либерального бизнесмена. Но выглядит он «голым» королем, который не может принимать решения с холодной головой и постоянно захвачен своими эмоциональными переживаниями. Ему не удается сохранить брак и быть близким с детьми, поскольку собственная семья для него — скорее атрибут успешной жизни. Даже получив шанс на управление семейным бизнесом, Кендалл не может закрепить свой успех — настолько он опьянен одержанной победой над отцом и сиблингами. Попав в неприятности, из-за которых он может угодить за решетку, Кендалл обращается к отцу и принимает все его условия в обмен на прощение, поддержку и решение его проблем.

Мать или оба родителя могут бессознательно искусственно замедлять сепарацию ребенка, внушать ему чувство собственной незащищенности, одновременно преувеличивая опасность окружающего мира. Или же говорить ребенку о его несостоятельности, никчемности и неумении справляться с жизнью. И та, и другая поведенческая модель помогает родителям сохранить контроль над повзрослевшим ребенком и принимать решения о его жизни.

Логан Рой продолжает управлять своими детьми, которые давно уже повзрослели. Он и сам полностью погружен в эти отношения и наслаждается своей властью. Логан открыто издевается над детьми, оскорбляет их и постоянно подогревает их соперничество друг с другом. Он продолжает заводить романтические отношения с женщинами, но на фоне ярких и драматических отношений с детьми они выглядят блекло. Кажется, и для него управление собственной империей само по себе неинтересно. Даже на закате жизни Логан предпочитает не спокойную и полную удовольствий старость, а манипулирование своими наследниками и общественным мнением.

В таких семьях, где родители не готовы так просто отказаться от своей власти над повзрослевшим ребенком, его психологическая сепарация протекает особенно тяжело. Вместо того чтобы активно познавать мир и самого себя, он начинает изобретать способы замедлить свою сепарацию. Такой юноша или девушка может прибегать к девиантному поведению — злоупотреблять алкоголем или наркотиками, связываться с «плохими» компаниями. Они плохо учатся, сталкиваются с трудностями в поиске работы или в построении отношений. К такому поведению склонен Кендалл Рой: он принимает наркотики, потому что не умеет справляться с эмоциями, но тем самым также привлекает к себе внимание отца.

Самым трагичным персонажем сериала выглядит младший сын Логана Роман, который пережил издевательства братьев и сестры, равнодушие матери и излишнюю строгость и физическое насилие со стороны отца. В одной из серий Роман дает интервью, чтобы представить Логана хорошим отцом, и, по замыслу журналистов, ему нужно рассказать о счастливом воспоминании из детства. Но эпизод, который он в итоге пересказывает, на самом деле был связан с его старшим братом Коннором. Роман больше своих сиблингов переживает за здоровье отца и нуждается во внимании матери. Его сложности с сепарацией настолько велики, что ему не удается даже вести нормальную сексуальную жизнь: он нарочито много говорит о сексе, мастурбирует в общественных местах, но самое настоящее возбуждение испытывает, по-видимому, только от унижений главного юрисконсульта компании Джерри, которая годится ему в матери.

Старший сын Роя Коннор, по-видимому, признал свое поражение в борьбе за расположение отца задолго до происходящих в сериале событий. Он даже не пытается бороться за власть в семейной империи и остается на вторых ролях, подчиняясь воле отца и сиблингов. В пылу спора Кендалл заявляет Шив и Роману, «Я — старший сын», совершенно забыв о существовании Коннора. Последний же ведет праздную жизнь богатого наследника: коллекционирует дорогие экспонаты наполеоновской эпохи, пытается строить романтические отношения с бывшей секс-работницей Уиллой, а затем выдвигает свою кандидатуру на пост президента США. Растратив свое состояние на покупку фейкового пениса Наполеона, предвыборную кампанию и неудачную постановку пьесы своей девушки, Коннор просит у отца взаймы и соглашается с его требованием выйти из предвыборной гонки.

Даже после смерти отца Кендалл, Роман и Шив спорят друг с другом, кому же из них он обещал свой пост. А когда им нужно принять решение, они начинают рассуждать: «что сделал бы папа», «как бы он хотел, чтобы все было» и напоминают скорее детей в песочнице, чем претендентов на пост SEO. Кажется, что для них решающий момент — победоносное вступление в должность, а сама работа в этой должности второстепенна.

Работа над развитием автономии от родительской семьи способна изменить всю дальнейшую жизнь молодого взрослого. Чтобы ускорить процесс сепарации, нужно действовать осознанно, развивать свою «Я-концепцию» и учиться самостоятельно удовлетворять свои потребности, а также выстраивать и поддерживать более комфортные границы в отношениях с родителями. Изменить поведение родителей невозможно, но они могут стать более гибкими в общении, если увидят изменения в повзрослевших детях.

Такую внутреннюю работу над собой можно и нужно проделывать самостоятельно, делая упор на те аспекты сепарации, которые вызывают у вас особые сложности:

• Научиться справляться со «взрослыми» делами: разобраться, как оплачивать налоги и коммунальные платежи; найти работу или другой источник дохода; самостоятельно заботиться о себе и заниматься бытовыми делами.
• Сформулировать собственные ценности и приоритеты: осознанно подойти к тому, что для вас важно, и отказаться от мысли, что родители продолжают нести ответственность за то, как выглядит ваша жизнь сейчас;
• Строить деловые и романтические отношения с другими людьми, учиться находить с ними общий язык, определять свои границы и не нарушать границы других, ассертивно вести себя в конфликтах;
  Управлять своим эмоциональным состоянием и поведением, не прибегая к поддержке родителей.

Часть этой работы можно проделать с помощью научно-популярной литературы по теме и собственной рефлексии. Помощь профессионального психотерапевта может ускорить процесс достижения внутренней (и внешней) автономии. Особенно она нужна тогда, когда отношения с родителями остаются конфликтными и вызывают много отрицательных эмоций.

Подобные проблемы с конфликтологической сепарацией может быть непросто решить самостоятельно: сильные негативные чувства по отношению к родителям не всегда легко обнаружить, а отпустить часто еще сложнее. Но они продолжают отнимать внутренние силы, сужают фокус внимания и мешают полноценной жизни.

В семьях, где кто-то из родителей страдает зависимостью, процессы сепарации взрослого ребенка могут проходить особенно болезненно. Помочь себе можно, обратившись в сообщества ВДА (Взрослых детей алкоголиков) и к психотерапевту, чтобы справиться со своими сложными чувствами и научиться по-новому строить отношения с людьми.

В некоторых случаях внутренняя работа такого молодого взрослого над собой будет предполагать принятие того факта, что родители — взрослые люди, и помочь им жить более счастливой жизнью или излечиться от зависимости часто не в их власти. Как бы ни было сложно с этим смириться, одна из задач взрослого ребенка — разрешить своим родителям делать самостоятельные выборы и не пытаться их спасти. А одна из задач родителя взрослого ребенка — отпустить его и позволять самостоятельно действовать и отвечать за последствия.

Так или иначе, семейная система начнет трансформироваться из-за тех изменений, которые происходят с повзрослевшим ребенком, даже если родители не хотят проделывать свою часть внутренней работы над сепарацией. Если же члены семьи готовы совместно обратиться за психологической помощью, семейная психотерапия может помочь им научиться более эффективной коммуникации и уважению границ друг друга, а также сделать процесс сепарации более комфортным для всех сторон.

Важно помнить, что сепарация, наряду с новыми обязанностями, открывает и новые возможности. И в определенный момент она начинает приносить невероятный кайф: больше можно не ждать праздников, чтобы приготовить «Оливье»; не спрашивать разрешения родителей, чтобы гулять допоздна или спонтанно уехать в отпуск; распоряжаться собственными деньгами и поступать, как считаешь нужным, без оглядки на то, понравится ли это родителям. А иногда даже признавать, что родители в чем-то правы, без чувства юношеского протеста.