Я работала бортпро­водником и дважды уходила из одной авиакомпании

Я проработала в российской авиакомпании восемь лет.

Восемь прекраснейших лет моей жизни. Мы возили россиян на отдых — летали за границу и обратно. Были очень крутые командировки по несколько дней в Таиланд, Вьетнам, Доминикану, Индию и другие популярные туристические направления.

Работа была физически тяжелая из-за ночных перелетов, смены часовых поясов, перепадов давления и уставших ног. Но я ее очень любила, и меня устраивала зарплата, коллектив и условия труда. Еще мне нравился двухмесячный отпуск, во время которого никто не дергал, регулярные медосмотры от компании, отсутствие рутины, большой коллектив и моря-океаны в любое время года.

Расстаться было нелегко, но пришлось.

Я пришла в эту компанию сразу после университета, в 2014 году, мне был 21 год. Попала случайно через знакомого в этой сфере, он и позвал на собеседование. Решила попробовать, и все получилось. Уже через полгода летала в командировки на моря. Эта работа открыла мне возможности не только зарабатывать, но и смотреть мир с такими же крутыми и молодыми ребятами, как и я. Не жизнь, а праздник!

Иногда морально приходилось непросто, потому что все пассажиры разные. Были конфликтные, теряющие адекватность после употребления алкоголя, но в этой профессии быстро закаляешься и учишься не принимать все подряд близко к сердцу.

Обычно я получала на руки 70 000—90 000 ₽ в месяц. В эту сумму входил оклад, около 15 000 ₽, остальное начисляли за часы налета, плюс командировочные и доплата за вредность и ночные часы работы. Каждые полгода-год были обязательные медосмотры и аварийно-спасательная подготовка. Их оплачивал работодатель, как и трансфер, питание и проживание.

В месяц у меня выходило 12—15 разворотных рейсов, когда самолет летит туда и сразу обратно. Если они были со стоянками, это считали командировкой, их было раза в два-три меньше. Стояли в пункте прибытия до пяти дней.

В пандемию ситуация ухудшилась: у меня мог быть один рейс в месяц. Мы сидели на голом окладе и получали около 20 000 ₽. Верили, что все образуется, и ждали, когда это произойдет. Но в 2022 году началась СВО и дела пошли еще хуже, потому что вводили санкции и ограничивали перелеты.

В 2020 году сократили сервис для пассажиров и убрали из питания на борту горячее и соки. После 2022 года стали сокращать уже нас.

Внешне сокращение было законным, потому что нас предупредили за два месяца, как по ТК. Увольнения были не только в нашем филиале, но и в других городах.

А потом пошли нарушения. Например, кандидатов на сокращение выбирали на основании личных симпатий, хотя по закону предпочтение должны отдавать работникам со стажем и квалификацией. Под сокращение подпало много опытных сотрудников, которые не ходили в любимчиках у руководства. У меня были ровные отношения с начальством, но я тоже попала в список сокращенок.

Дальше компания негласно создала другое отделение, куда переводила угодных. Затем, когда нужных работников переместили, наше подразделение планировали ликвидировать. В этот период коллектив раскололся надвое, внутри него стало много перешептываний, заискиваний, слухов и интриг. Все боролись за место под солнцем как могли. Начальство просило избранных сотрудников поменьше общаться с нами и держать все в строжайшей тайне. Нетрудно догадаться, что в большом коллективе это утопия.

В итоге через два месяца после уведомления о сокращении штата нас уволили. Но у нас в коллективе была группа революционеров. Так я называю ребят, которые не позволяли на себе ездить, были несговорчивыми сотрудниками, боролись за правду и не рассчитывали на лояльность руководства.

Видя, что происходит, они объединились и обратились в прокуратуру. Кто-то действовал в одиночку. Я решила быть с толпой, потому что не сильно подкована в законах и не хотела погружаться в это. В нашей группе было двадцать человек. Мы создали чат в «Телеграме» и обсуждали там ход дела.

В своем обращении мы просили прокуратуру защитить наши права и обратить внимание на ход сокращения, писали о нарушениях, рассказали о создании второго отделения для избранных сотрудников и подробно описали все, что происходит.

Работники прокуратуры скрупулезно собирали данные, проверяли документы организации, проводили видеозвонки. На них были представители нашей инициативной группы, начальство нашего филиала и выше из другого города. На этих созвонах мы обсуждали все: сокращаемые выдвигали претензии, начальство парировало, а прокуратура задавала вопросы и слушала всех участников. В итоге нарушения выявили, но процесс был не быстрым.

Затем мы подали коллективный иск в суд. В нем просили восстановить нас на работе и оплатить время вынужденного прогула. Разбирательство и прокурорская проверка длились полгода, и за это время работодатель должен был мне выплатить около полумиллиона рублей. По решению суда меня восстановили на работе и взыскали с компании эту сумму в мою пользу.

Каждый, кто боролся, понимал, что больше в компании не останется. В день, когда меня восстановили, я написала заявление об увольнении по соглашению сторон. Некоторые сотрудники остались работать, потому что надеялись, что помирятся с начальством, пойдут в рейс и все будет как прежде.

Было горько и больно расставаться, но также глупо верить, что получится потушить горящую избу одним ковшиком. Если вы решили пойти по пути отстаивания своих прав, будьте готовы попрощаться с компанией, где работали.

В итоге этот филиал ликвидировали и наш дружный коллектив остался только на фотографиях с ярких командировок.

С ностальгией вспоминаю свою работу и, кажется, буду помнить ее всегда. Свои путешествия, тысячу и одну историю с рейсов, крутых коллег, моря и пляжи, манго-шейки, Кубу и Тай, Новокузнецк и Барнаул, рассветы и закаты на высоте 10 тысяч метров.

Меня часто спрашивают, почему я не стала дальше работать бортпроводником. Отвечаю, что в моем городе нет достойной альтернативы, а переезжать я не намерена. Да и себе сказала, что это моя последняя авиакомпания. На мой взгляд, важно вовремя уйти из профессии, а я и так в ней задержалась, проработав восемь лет.

Пережить увольнение в финансовом плане мне помогла подушка безопасности, плюс я получила три оклада от работодателя по сокращению и зарплату за полгода вынужденного прогула, когда нас восстановили на работе, получилось около миллиона рублей. Позже я еще оформила пособие по безработице.

После увольнения я встала на биржу труда. По программе «Цифровые профессии» прошла бесплатные трехмесячные курсы по графическому дизайну. Работу по этому направлению найти не удалось, студии и агентства не отвечали на мои письма. А еще на биржах фриланса был жуткий демпинг. Да и я поняла, что меня не особо зажигает дизайн.

Позже я устроилась в крупную корпорацию в сфере маркетплейсов и проработала год на удаленке за низкую зарплату, надеясь на рост и развитие. Но моим надеждам не суждено было сбыться, потому что таких как я у компании было много. По всей видимости, в росте таких миньонов никто не заинтересован.

Дальше искала нормальную работу около полугода. Не думала, что это так сложно и должно совпасть столько факторов. Меня не брали в места, куда мне хотелось, а то, что предлагали, и даром не было нужно.

Часто звали поработать риелтором, а меня совершенно не привлекает эта сфера. Также встречала сомнительные компании «ИП Кабаныч», где два с половиной сотрудника и зарплата 30 000 ₽. Много предложений низкооплачиваемой удаленки вроде поддержки или кол-центра, но похожее я уже проходила. Вообще не рассматривала вакансии с холодными звонками и любые предложения работы, где надо обхаживать и уговаривать клиентов.

Оказалось, что менять сферу деятельности тяжело, даже несмотря на молодой возраст — мне было 30, владение графическими редакторами, двумя иностранными языками, вордами и экселями.

Но спустя полгода мытарств меня наконец позвали в замечательное место. Это крупная логистическая компания, и пока мне все нравится. Надеюсь, и впоследствии я не разочаруюсь.