Дефицит россий­ского бюджета при­близился к 5 трлн рублей. Это почти 130% годового плана

Минфин опубликовал отчет об исполнении федерального бюджета за январь — июль 2025 года.

Расходы продолжают расти опережающими темпами, а на доходы давят дешевая нефть, крепкий рубль и замедление экономики. В этих условиях увеличивается дефицит. По итогам семи месяцев дыра в бюджете оказалась вчетверо больше, чем год назад, и уже почти на 30% превышает план на весь 2025 год.

Разбираемся, до каких пор будет расти дефицит и что означает для экономики его расширение.

В январе — июле российское правительство потратило 25,2 трлн рублей, а собрать в казну смогло только 20,3 трлн. Дефицит федерального бюджета, составивший 4,9 трлн рублей, еще никогда не был таким большим — ни внутри года, ни по итогам. Предыдущий антирекорд был в 2020, когда к концу года после масштабных мер поддержки экономики расходы превысили доходы на 4,1 трлн рублей.

Сам Минфин объясняет рост дефицита двумя причинами:

1. Снижение поступлений нефтегазовых доходов. В 2025 году они упали на 19% в сравнении с 2024 — «преимущественно вследствие снижения средней цены на нефть».
2. Опережающее финансирование расходов в январе. В первый месяц года траты действительно были аномально высокими — больше 4,1 трлн рублей. В Минфине тогда это связали с оперативным заключением контрактов и авансированием «отдельных контрактуемых расходов».

Тогда же, в начале года, в ведомстве утверждали, что в квартальной динамике исполнения расходов «не ожидается существенных изменений». Но на деле вышло иначе. По итогам первого квартала расходы превысили 11 трлн, увеличившись за год на 22%, хотя годом ранее в этот период прирост составил 16%. По итогам полугодия темп роста незначительно сократился — до 20,2%, — но в июле снова резко ускорился. За месяц траты составили 3,9 трлн рублей — почти на четверть больше, чем в июле 2024.

Доходы бюджета растут заметно скромнее. Их номинальный объем в 2025 году увеличился менее чем на 3%. То есть за вычетом инфляции государство стало получать меньше. Кроме подешевевшей нефти сказывается крепкий курс национальной валюты, который сокращает объемы выручки экспортеров после ее конвертации в рубли, а значит, снижает и налоги.

Еще одной причиной эксперты называют замедление экономики на фоне высоких ставок. Заместитель председателя комитета Госдумы по контролю Дмитрий Гусев заявил, что поступления в бюджет сокращаются из-за приостановки инвестиционных программ крупного бизнеса: они стали меньше поддерживать своими деньгами более мелких подрядчиков, обеспечивавших рост налоговых доходов.

Также высокая ключевая ставка привела к удорожанию бюджетных обязательств: российское правительство вынуждено больше платить банкам, компенсируя им разницу между рыночной и льготными ставками по ипотечным программам и субсидируемым кредитам бизнеса. По оценкам профессора финансов РЭШ  Олега Шибанова, дополнительные расходы на эти цели в 2025 году составят от 600 млрд до триллиона рублей.

Когда в конце 2024 власти приняли бюджет на 2025 год, предполагалось, что дефицит по его итогам составит менее 1,2 трлн рублей. Уже к середине года из-за падения нефтегазовых доходов планку повысили втрое — до 3,8 трлн. Но теперь и в этот потолок будет сложно вписаться.

«Хотя Минфин пишет, что в текущих расходах приличный объем авансов, но даже с учетом этого дефицит идет выше прогнозной траектории за счет более сильного роста расходов. Чтобы вернуться в план в августе — ноябре, бюджет должен обеспечить значительный профицит», — пишет в своем телеграм-канале начальник Центра рыночных стратегий «Газпромбанка» Егор Сусин.

Экономист и автор канала «Блог рынков капитала» Павел Бирюков подсчитал, что в этот период Минфин должен поддерживать профицит в 600—900 млрд рублей в месяц, что в три-четыре раза выше среднего уровня для последних лет.

В Госдуме и правительстве уже заявили, что осенью бюджет придется пересматривать снова. Обновленные параметры Минфин обнародует в сентябре, когда будет вносить на рассмотрение законодателей проект бюджета следующего года.

Прогнозы аналитиков относительно итогового дефицита к концу 2025 разнятся. Главный экономист «Эксперт РА» Антон Табах считает, что он будет на 500—700 млрд рублей выше текущего плана, то есть около 4,3—4,5 трлн рублей. Директор аналитического департамента ИК «Регион» Валерий Вайсберг полагает, что показатель составит 4,8 трлн. Главный экономист ВТБ Родион Латыпов назвал сумму в 5 трлн. Эксперт ЦМАКП  Эмиль Аблаев думает, что дефицит может превысить это значение. Павел Бирюков считает, что он может достичь 5—5,5 трлн рублей. А экономист и преподаватель НИУ ВШЭ Григорий Баженов оценивает его в 5—6 трлн.

Самый мрачный прогноз — у старшего научного сотрудника лаборатории структурных исследований ИПЭИ РАНХиГС Владимира Еремкина: он допустил, что по итогам 2025 года расходы превысят доходы на 6—9 трлн рублей. А самый оптимистичный взгляд — у доцента кафедры государственных и муниципальных финансов РЭУ имени Г. В. Плеханова Екатерины Голубцовой: она верит, что правительству удастся удержать дефицит в установленных законом рамках на уровне 3,8 трлн.

Не исключает этого и Олег Шибанов из РЭШ. В качестве примера он предлагает вспомнить опыт 2023 года, когда в первые месяцы также были большие авансовые расходы, но по итогам года дефицит сократился до прописанных в законе о бюджете параметров.

Дефицит федерального бюджета финансируют из двух основных источников: Фонда национального благосостояния и за счет заимствований.

Так, в декабре 2024 Минфин продал золото и валюту из резервов на 1,3 трлн рублей, чтобы покрыть часть дефицита, который по итогам года составил почти 3,5 трлн. Остальное добрали заемными деньгами. Причем больше 2 трлн рублей удалось выручить буквально за неделю в конце года при продаже ОФЗ с плавающим купоном. Большую часть предложенных облигаций тогда выкупили банки.

В 2023 году из ФНБ изъяли 2,9 трлн рублей — тогда этого хватило, чтобы профинансировать большую часть годового дефицита. Но в 2025 ситуация другая.

Если два года назад в ликвидной части ФНБ было около 7,2 трлн рублей, то теперь — только 3,95 трлн. То есть даже если дефицит останется в пределах 5 трлн рублей, как предрекает большинство экономистов, то резервов все равно не хватит. При этом еще в мае глава Минфина Антон Силуанов заявлял, что по итогам года правительство намерено потратить из ФНБ на нужды бюджета менее 450 млрд рублей.

В ЦБ заявили, что у Минфина нет необходимости тратить капитал ФНБ на покрытие всего дефицита, и отметили, что фонд используется только для той части, которая связана с низкими ценами на нефть.

Так или иначе, за недостающими деньгами Минфину придется идти на рынок, где в условиях жесткой ДКП  они все еще стоят дорого. Это значит, что в будущих бюджетах Минфину придется закладывать более высокие расходы на обслуживание госдолга, притом что уже в этом году они выросли почти в 1,5 раза в сравнении с 2024.

Григорий Баженов отмечает, что в условиях охлаждения экономики и жестких денежно-кредитных условий рост расходов и дефицита бюджета не столь критичен, как в ситуации перегрева экономики. По его словам, даже если итоговый дефицит составит 6 трлн рублей, или 3% ВВП, это не будет катастрофой, но может стать проинфляционным фактором, то есть способствовать росту цен. Олег Шибанов тоже не считает такой дефицит критичным, но обращает внимание на проблему эффективности бюджетных расходов, которая «становится все более актуальной».

В ЦБ пока не видят рисков для инфляции со стороны бюджета. Более того, там считают, что вклад госрасходов в совокупный спрос в 2025 году будет дезинфляционным, очевидно имея в виду заявленную Минфином цель достичь нулевого структурного первичного дефицита. От номинального он отличается тем, что в расчете баланса не учитываются дополнительные нефтегазовые доходы, которые страна получает при высоких ценах на нефть, и расходы на обслуживание государственного долга. Считается, что именно этот показатель влияет на инфляцию.

В ответ на вопрос Т⁠—⁠Ж о вероятности расширения дефицита осенью Алексей Заботкин заявил, что ЦБ придает большое значение предсказуемости бюджетной политики и в случае изменения параметров бюджета может уточнить траекторию ключевой ставки. Но пока в своих актуальных прогнозах регулятор использует те параметры расходов, которые Минфин заложил в последней версии закона о бюджете, то есть с номинальным дефицитом на уровне 3,8 трлн рублей.

На фоне рисков роста дефицита в 2025 году в экономическом сообществе заговорили о сложностях для бюджета будущего года. Экономический обозреватель Forbes Кирилл Родионов уверен, что в таких условиях правительству придется «пересматривать бюджетные приоритеты» в 2026 году.

С ним не согласен экономист и автор телеграм-канала «Деньги и песец» Дмитрий Прокофьев. Он убежден, что стоит говорить не о сокращении расходов, а о методах финансирования бюджетного дефицита. В числе вариантов эксперт предлагает увеличение заимствований, пересмотр налогообложения или денежную эмиссию с последующим ростом инфляции.

Глава бюджетного комитета Совета Федерации Анатолий Артамонов поддерживает идею оптимизации расходов и считает, что можно найти резервы на 2 трлн рублей благодаря перераспределению ресурсов. По его словам, нужно отказаться от неэффективных льгот и урезать непроизводительные расходы, например на служебный транспорт госслужащих или содержание госкомпаниями футбольных клубов. Доходную часть бюджета Артамонов предлагает пополнить за счет приватизации, продав «все, что камнем висит на бюджете».